i_shmael зашли на красивую гору и спустились вниз, после чего расстались и я помчался обратно, чтобы утром в среду улететь в Москву. Теперь, как говорил Муссолини Мережковскому, помедленнее, потише. Тюбинген – город исключительно домашний и уютный:
Nevermore:
Аборигенам присуща особенная грациозность:
Которой даже голуби не помеха:
Стоянка прокатных велосипедов фирмы Nextbike, вытеснившей всех конкурентов из города. Задумано это так же высокотехнологично, как в большинстве европейских столиц, от Москвы до Хельсинки – гражданин регистрируется на сайте, платит малую мзду, потом при помощи телефона получает временный код, который позволяет ему оторвать велосипед от стойки и двинуться в путь. Но тут нашла коса на камень: проклятый сайт брезговал моей лептою, решительно отказываясь принять 10 евро. Я написал в техподдержку: та посоветовала позвонить по телефону, находясь прямо у велопарковки и мигом решить все вопросы. Я представил, как мой рубленый топором английский терзает нежный Баден-Вюртембергский немецкий слух; за этой картиной, как горная гряда, лез следующий кошмар – как я пытаюсь под изумленным взглядом кондуктора запихать прокатный тюбингенский байк в электричку на станции Тутлинген (глупо было бы после стольких мучений выбирать трек меньше чем в полсотни километров) – в общем, по размышлении, от велосипеда было решено отказаться:
Сторожевой котище:
Вид с одного из холмов:
Знаменитые немецкие автобаны начинаются здесь:
Исторический центр:
Очень симпатичный городок:
Почему-то в день, когда я там был, у каждого подъезда лежала груда картонных коробок. Либо национальный праздник, либо мусорщики бастуют.
Пешеходная улица:
Вид от замка:
Вот и сам замок:
Прекрасная улочка. Впрочем, и здесь все завалено картоном:
Самый знаменитый местный вид:
Вазон с цветами на фонаре:
Цветочные бордюры моста:
Я ставил на среднего и проиграл:
Очень правильное занятие:
Иногда кажется, что немецкий не такой уж и сложный:
«Осторожно, вас могут погладить»:
Вот настоящая демократия! Если у человека не хватает денег, чтобы поселиться на берегу Неккара, он может купить себе квартиру с видом на ручеек – но намного дешевле:
Еще дома, предчувствуя, что может быть удастся выкроить один день на горный поход, я развернул карту и пригорюнился: окружающие Тюбинген холмы совершенно не стоили усилий. Пришлось поглядеть в сторону Швейцарии – и оказалось, что всего лишь в 250 километрах езды (сущая безделица) находится гора Säntis – вполне серьезная и интересная – может быть даже и чересчур, поскольку классическая тропа включает в себя несколько железных лестниц, крючьев и слегка сомнительных мест с протянутыми цепями. Теоретически, выехав из дома в 6 утра, я мог часов в 9-10 (учитывая зверскую пробку у Цюриха) быть уже на маршруте. Номинально его можно пройти часа за четыре – следовательно, около двух я мог оказаться на вершине, откуда на фуникулере спуститься вниз – совсем неплохо. Но тут переменился прогноз – и за два дня до даты похода граница снега опустилась практически до точки старта. Это означало, что весь подъем – 1100 метров – мне предстояло идти по свежему снежку и обледенелой тропе – удовольствие сомнительное, а в одиночку еще и довольно нездоровое. Из этих раздумий меня вывело письмо Ишмаэля, только-только вернувшегося из Японии. «Я б съездил куда-нибудь в окрестности...», - писал он в ответ на мои невеселые ламентации. «Хм!» - весело подумал я. Мысленно мы измерили расстояние между нами, поделили его пополам, нашли ближайшую гору… Ею оказался Brienzer Rothorn, высшая точка кантона Люцерн. Договорившись встретиться на вокзале в Бриенце в 10 утра, мы расстались: не знаю, что делал И., а я, сложив рюкзак, стал смотреть, что мы знаем об этих местах и их месте в русской поэзии… Практически ничего, за одним, но важным исключением: в августе 1909 года в здешнем Hotel du Lac несколько недель прожил Брюсов с женой. «Теперь на некоторое время поселился более прочно на берегу Бриенцского озера. Швейцария, увы! — точь в точь такая, как на картинках с конфетных коробок», - писал он прозой, но в стихах был снисходительнее:
Меж облаков, обвивших скалы,
Грозе прошедшей буйно рад,
Ты вниз стремишься, одичалый,
Сребристо-белый водопад. –
В виду этого водопада, но на противоположной стороне долины, начали мы около одиннадцати утра свое восхождение:
Вскоре дорогу нам перегородили страшные машины, не оставив даже щели, так что пришлось протискиваться между бревнами. Водитель, заметив, что я фотографирую его для доски «Они позорят наш леспромхоз» замахал было руками, но мы скрылись:
Вначале широкая тропа идет почти полого:
В урочищах и ложбинах лежит иней:
Распространенный в мизантропической Швейцарии тип жилища «шале на отшибе»:
Декоративное рогатое животноводство:
Вид на Бриенцкое озеро:
Горные коровы Люцерна:
Далеко впереди в облаках теряется цель похода:
Тропка довольно широкая, но обрыв под ней более чем внушительный:
В некоторых местах протянуты перила:
Хотя надобности в них особенной нет:
Облака ненадолго расходятся:
Кое-где довольно скользко:
Оглядка:
Сыпуха:
Витязь на распутье:
Только сейчас по фотографии я сообразил, что это, должно быть, морена исчезнувшего ледника:
Вот так виднее:
Очень идиллический пейзаж:
Ближе к вершине открываются отменные виды на гряду Бернских Альп:
Подряд – несколько знаменитых четырехтысячников:
Подходим к вершине:
За последние дни снега слегка подсыпало:
Но здесь как раз он не мешает:
Вершина. Шли 4,5 часа вместо расчетных пяти с половиной – впрочем, за всю дорогу остановились один раз на пять минут. Общий путь – чуть меньше 12 км., номинальный подъем – 1300 м., но из-за нескольких сбросов высоты вышло километра полтора:
Озираемся:
Противоположную сторону заволакивают облака:
Кое-что еще видно:
Принесло облако:
Еще порыв ветра…
…и еще…
Развиднелось:
Бернская сторона долины:
По другую сторону нашей горы:
Еще в XIX веке на вершину этой горы проложили зубчатую железную дорогу, которая работает и сейчас – и два паровозика катают себе из Бриенца отдыхающих. С одной стороны, это слегка профанирует саму идею похода – поскольку любой может забраться на ту же гору за час и 50 франков. С другой – мало что бывает муторней двенадцатикилометрового спуска, да еще и по темноте. Так что мы поступились принципами и забрались в вагончик:
По пути паровозик заправляется водой:
Встречный:
Сам паровозик:
И его самый главный пассажир.
Мы доехали до Бриенца, где я закупил в супермаркете классический набор командировочного, потом перекусили в местном ресторане и пошли на станцию: Ишмаэль первым же поездом отправлялся в Женеву, я же должен был подождать местной «кукушки» и доехать на ней две остановки до полустанка, недалеко от которого в лесу была припаркована моя (точнее, прокатная) машина. Смеркалось. Я сел в поезд и тут вдруг взбудоражился специфичностью момента: с двумя тяжеленными сумками, набитыми вином и сыром, один, ночью, за триста километров от Германии (откуда наутро должен был лететь домой) я собирался искать в лесу машину, не слишком твердо помня, где я ее оставил. «Вот это да», - подумал я. К счастью, в моем походном рюкзаке всегда есть налобный фонарик: я нацепил его, вышел из поезда и исчез во мгле. Хорошо ночью в швейцарском, люцернском лесу! Хотя, конечно, темно и одиноко: впрочем, смерть от голода мне точно не грозила. Метров за сто до памятной опушки я щелкнул пультом сигнализации – и два оранжевых глаза зажглись мне навстречу из тьмы. Три часа спустя я был в Тюбингене.
P. S. Вам, любители стереоскопичности! - отчет Ишмаэля здесь.
P. P. S. С точки зрения дорожного радио Германия – худшая страна на свете (а лучшая – Финляндия) – почти по всем каналам будет угрюмая попса, принудительно переключаемая каждые полчаса на неразборчивые новости, поэтому любой, кто не смог подсоединить к джипу Volvo свой телефон с запасом музыки (как я), обречен на непрерывное сканирование эфира, что твой полярник. Но на обратном пути я словил дивное радио из Цюриха с двухчасовой передачей про панк-рок. Единственный из треков был мне незнаком, а страшно понравился – и путем некоторых технических ухищрений я выяснил, что для нас пели швейцарские пожилые дебютанты, не имеющие еще даже собственной пластинки. Это – current music к настоящей записи. Через пять лет будут вторыми Ramones, попомните мои слова.
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →