lucas_v_leyden

     Сегодня «летейская» будет большая и коллективная, на восемь человек – от этого стихов будет много, а биографий – мало. Последнее обстоятельство продиктовано не только соображениями формата, но и в достаточной степени вынуждено: о большей части наших нынешних героев мы не знаем почти ничего. Итак:
     Альманах «Ларь» (Л. «Academia». 1927; о том, что название отсылает к «Кипарисовому ларцу» Анненского даже неловко и говорить) составили стихи восемнадцати поэтов: В. Алексеев, П. Азбелев, Н. Белявский, Н. Бутова, К. Вагинов, Н. Дмитриев, В. Кровицкая, П. Лукницкий, В. Мануйлов, Л. Подольский, Л. Попова, В. Ричиотти, Вс. Рождественский, Н. Рыкова, В. Смиренский, Н. Тихонов, М. Фроман, Н. Чуковский.
     Существенная их часть совсем не нуждается в моих заботах: современному читателю глупо представлять Вагинова, Лукницкого, Мануйлова (филолога, что в этом контексте несущественно), Рождественского, Тихонова и Чуковского.
     У Поповой, Ричиотти, Смиренского и Фромана выходили до войны отдельные книги, так что у нас, надеюсь, будет случай поговорить о них подробнее (особенно скоро про Ричиотти и Смиренского – их сборники не только есть в моей библиотеке, но и стоят на близкой полке).
     Остаются восемь человек. Для большинства из них публикация в «Ларе» - или дебютная, или одна из первых. Никто из них не стал профессиональным писателем (кроме, может быть, Рыковой). Исторический контекст и психологическую атмосферу, в которой собирался альманах нам, к счастью, вообразить сейчас непросто; Лукницкий годом позже записывает в дневнике, повстречав четверых соучастников по «Ларю»: «Тени, а не люди, воняют трупами. Тоска. Что-то замогильное и унылое в этом сборище». Как видно из нижеследующих биографических справок, его поэтический пессимизм оказался, как часто бывает, провидческим.( Collapse )

Пошел на лоджию рассаживать корневища канн по горшкам, чтобы к июню они уже были полноценными растениями, готовыми к высадке в грунт и имели шанс зацвести в этом году (среди них – исполинский сорт «Вайоминг», которого у меня никогда не было), а там смотрю – неожиданно зацвела одна из каттлей. Так прятала бутоны в зарослях, что я и не подозревал, что она готовится. И стоит одуряющий запах – цветет японский видовой дендробиум: невзрачная белесая кисточка, но с сильным ароматом. Неужели правда весна скоро, вопреки тому, что мы видим и осязаем за окном? (Ход мысли, кстати, ложный: каттлеи по большей части зимнецветущие растения).